Музыкант Владимир Высоцкий (1938-1980) являлся подпольным народным героем в Советском Союзе в 1960-х и 1970-х годах из-за содержания своих текстов. После безвременной кончины в возрасте 42 лет он обрел подлинный статус иконы.
Широко почитаемый поэт, певец и актер за границей иногда упоминается как «Боб Дилан» Советской России. Этому способствуют подрывные темы в текстах его песен и в его поэзии. В 1981 году, в первую годовщину смерти музыканта, Сергей Шмеман написал в «Нью-Йорк Таймс» о том, какое высокое положение занимал Высоцкий как при жизни, так и сейчас, когда поклонники стекаются к его могиле.
«Удивительная популярность Высоцкого была и остается в сверхъестественной силе его баллад, отражающих тяготы, деградацию, надежду, юмор, ненормативную лексику, усталость и пьянство, которых официально не существует, — отмечал Шмеман, — но которыми живет так много русских».
Тайна рождения
Высоцкий родился 25 января 1938 года в Москве, в самый мрачный период советской истории, когда авторитарный лидер страны Иосиф Сталин (1878-1953) осуществил план искоренения инакомыслия в рядах партии и отправил тысячи людей в трудовые лагеря для политического перевоспитания. Бесчисленное множество других людей были казнены, как утверждается, без суда и следствия. Семье Высоцкого посчастливилось спастись относительно невредимой, хотя статус его отца как офицера Красной Армии давал мало защиты во время сталинских чисток.
Другие источники утверждают, что Высоцкий, вероятно, никогда не знал ни одного из своих родителей. Официальная версия утверждает, что он был наполовину евреем, что его двуязычная мать работала переводчиком с немецкого, но родители развелись, когда он был еще совсем маленьким. Другая деталь отмечает, что Высоцкий жил в Восточной Германии в течение двух лет, когда его отец находился на Советской военной базе в Эберсвальде, штат Бранденбург.
Некоторые источники утверждают, что Высоцкий провел некоторое время в исправительной колонии, будучи еще подростком в начале 1950-х годов. Другой же говорит, что всего через несколько лет он был ненадолго зачислен в Московский инженерно-строительный институт. Его карьера музыканта, кажется, началась в Риге, столице Латвии — страны, которая когда-то была частью Советского Союза.
Высоцкий начал играть на пианино в ресторане и привлекал клиентов своим искусным подражанием американскому джазовому артисту Луи Армстронгу (1901-1971). После 1959 года он начал выступать на сцене Московского театра имени А. С. Пушкина, а через пять лет окончил Театральное училище МХАТ.
В том же году Высоцкий присоединился к труппе новообразованного Московского театра драмы и комедии на Таганке, названного в честь городской площади, с которой он граничил. Театр на Таганке был основан режиссером Юрием Любимовым, который стал другом, наставником и сотрудником Высоцкого. Любимов ставил авангардные спектакли, в значительной степени заимствованные у немецкого драматурга Бертольта Брехта (1898-1956), который считал, что театр должен стимулировать интеллектуальные дебаты среди зрителей.
Несмотря на сильные левые идеалы, стоявшие за Брехтовским эпическим театром, Любимов и его актерский корпус часто становились жертвами государственной цензуры за излишнее иконоборчество. «Явно диссидентский по духу, театр вел бесконечную войну против Советского чиновничества, которое делало все возможное, чтобы выхолостить постановки Таганки или вообще запретить их», — отмечали журналисты постсоветского времени. — «Неудивительно, что люди, особенно молодежь, проводили бесконечные часы, иногда целые ночи, в очередях, ожидая шанса получить билет».
От музыки до киноиндустрии
Две из самых известных ролей Высоцкого на Таганке — это Гамлет, играющий на гитаре, в 1971 году, и заглавная роль в «Жизни Галилея», пьесе Брехта, которая драматизировала, как итальянский ученый и мыслитель эпохи Возрождения преследовался церковными властями за свои теории — ирония, не ускользнувшая от большинства советских граждан. К тому моменту Высоцкий уже зарекомендовал себя как киноактер, а также как официальный и неофициальный артист звукозаписи: он появлялся в полезных драмах, производимых Мосфильмом или Ленфимом — крупнейшей из государственных киностудий, — а также пользовался официальной санкцией с выпуском «полезных советских мелодий о альпинистах, дружбе, героях космоса и погибших на войне».
Тек писал о Высоцком бывший глава «Нью-Йорк Таймс» в Москве Хедрик Смит в своей книге 1976 года «Русские». Смит назвал его одним из трех подрывных певцов-песенников, пользовавшихся тогда огромной, хотя и неофициальной популярностью в Советском Союзе, наряду с Булатом Окуджавой и Александром Галичем.
Десятки неофициальных мелодий Высоцкого, гораздо более язвительных с политической точки зрения, первоначально звучали только в тесном кругу завсегдатаев труппы Таганки поздно вечером на подпитываемых алкоголем вечеринках. Он начал писать их еще в начале 1960-х и исполнял на слегка расстроенной акустической гитаре, которая сама по себе была ценным приобретением в советском мире и символом неповиновения западу и рок-н-роллу. Одним из ранних примеров являлась «Песня об уголовном кодексе», в которой он пел:
«Нам не нужны романы, рассказы и выдумки.
Мы все время держим себя просветленными.
Лучшая из книг для меня — это собрание законов,
Касающихся наказания и преступления…
Только вдумайтесь в эти строки:
Они довольно просты, но выразительнее всех романов мира.
За ними-бараки, несчастные люди, карты,
Драки и скандалы, обман и грубое слово…
Мое сердце подпрыгивает, стонет, как раненый голубь,
Когда я читаю статьи, касающиеся меня.
Кровь стучит у меня в висках,—я представляю себе:
Это полицейские стучат в мою дверь, я вижу…»
Обсуждая подобного рода подпольные песни, Шмеман из «Нью-Йорк Таймс» отмечал: «Хриплый голос и плохо настроенная гитара Высоцкого напоминали традицию «блатных» песен, похабных и непристойных баллад заключенных и воров, но его темы были взяты из повседневной жизни: пьяницы, плохие телевизионные шоу, ревнивые жены, тюремная жизнь, поездки за границу, избалованные интеллектуалы, война и очереди за едой. Народ роптал и роптал, народ хотел честной игры».
Смит в «Русских» писал, что другие мелодии Высоцкого были особенно привлекательны для интеллектуалов и художников. «Один писатель бредил мне по поводу Высоцкого, подражая неуклюжим, неграмотным речам директора фабрики, — писал Смит, — поступок с расчетливой привлекательностью для московской интеллигенции, которая смотрит свысока на «крестьянских начальников»».
Брак с французской актрисой
На протяжении многих лет андеграундные песни Высоцкого записывались на катушечные, а затем и на кассетные магнитофоны, причем копии делались для доверенных друзей. Эта нелегальная форма распространения была известна как магнетиздат, и сделала Высоцкого подпольным народным героем по всему Советскому Союзу. «КГБ сами собирают его песни, — сказал Смиту журналист. — Они знают все его лагерные мелодии. Им нравится воровской жаргон, который он использует, — они сами воры. Высоцкий знает, что можно критиковать разные вещи здесь и там, но нельзя критиковать систему, партию».
Высоцкий, казалось, шел по идеологическому канату за десять лет до своей смерти. После женитьбы на Марине Влади, французской актрисе, ему разрешалось ездить туда и обратно на Запад, но иногда он сталкивался с властями, и привилегии, которыми он пользовался, временно отменялись. Двойственная преданность, возможно, привела его к единственному прибежищу советского гражданина — водке, хотя Влади позже утверждала, что в более поздние годы он пристрастился также к морфию.
Ранняя смерть
В начале 1979 года Высоцкому разрешили поехать в США с несколькими концертами, которые начались с выступления в Бруклинском колледже и привели его к зрителям в Бостоне и Филадельфии. Восемнадцать месяцев спустя музыкант умер от сердечной недостаточности в возрасте 42 лет.
Преждевременная смерть, как говорят, была вызвана злоупотреблением психоактивными веществами. Высоцкий умер в последнюю неделю июля, как раз в тот момент, когда Москва принимала у себя летние Олимпийские игры 1980 года. Единственное объявление в государственных средствах массовой информации появилось в виде небольшой заметки, оплакивающей потерю, и подписанной театром на Таганке. Давний друг Высоцкого Любимов вынужден был бороться с властями, чтобы получить разрешение на публикацию.
Поминальная служба Высоцкого в Театре на Таганке, на которой присутствовали ведущие деятели Советского исполнительского искусства, собрала снаружи толпу из 30 000 человек. Это стало значительным событием в обществе, где все общественные собрания строго контролировались. Мероприятие приняло подрывной характер, и московский корреспондент «Нью-Йорк Таймс» Крейг Р. Уитни сообщил, что толпы людей глумились над полицией, крича: «Позор, позор, позор!»
Журналист отметил: «Экстраординарная сцена, имеющая мало параллелей в современной советской истории, была яркой демонстрацией силы слова в этой стране». Это была самая крупная неофициальная публичная демонстрация с 1953 года, когда тысячи советских граждан искренне оплакивали смерть Сталина.
Знаменит и после смерти
Когда через несколько дней Высоцкого похоронили на Ваганьковском кладбище, толпы людей вместе с теми, кто выстроился вдоль дорог по маршруту шествия, увеличились примерно до миллиона человек. Его друг Вадим Туманов вспоминал в «Интервью русской жизни», что автомобиль с гробом был проглочен толпой.
«Цветы бились о стекло катафалка, как комья земли, — сказал Туманов. — Они летели со всех сторон, брошенные тысячами рук. Машина не могла завестись — не только потому, что вся площадь была забита людьми, но и потому, что водитель не видел дороги. Цветы покрывали все ветровое стекло. Внутри стало темно. Сидя рядом с гробом Володи, я чувствовал себя так, словно меня хоронят заживо вместе с ним».
Советские официальные лица, как сообщается, опасались, что похороны станут катализатором демонстраций против советского контроля, и переместили некоторые подразделения войск ближе к Москве в случае, если толпы скорбящих организуют восстание.
Через год после смерти Высоцкого его могила на Ваганьковском кладбище — месте захоронения, датируемом 1771 годом и являющемся традиционным местом упокоения московских поэтов, художников и певцов, — уже становилась святыней и местом паломничества. В июле 1981 года были возведены полицейские баррикады, чтобы управлять толпами, которые приходили туда, и эти толпы росли с годами. Влади велела воздвигнуть впечатляющую статую, изображавшую Высоцкого окруженным ангельскими крыльями, которые, казалось, также душили его дух. В январе 1988 года, когда ему должно было исполниться пятьдесят лет, на кладбище собрались тысячи поклонников Высоцкого, и это событие, казалось, ознаменовало символический поворотный момент для Советского Союза: через три года после прихода к власти Михаила Горбачева страна стала более открытой для новых идей и более честной в обсуждении своих недостатков.
